УКРЫВАТЕЛЬСТВО  ПРЕСТУПЛЕНИЙ (12 часть)

Из материалов уголовного дела видно, что как до, так и после допроса  Распутина от 28 августа 2009 года он  не признавал себя виновным в совершении инкриминируемых ему преступлений, что в совокупности с иными доказательствами свидетельствует об искусственном характере «признаний» Распутина, сделанных 28 августа 2009 года, под влиянием обмана со стороны органа уголовного преследования Амурской области.

Поскольку «явка с повинной» от 20 августа 2009 года оказалась ложной, а телесные повреждения у Распутина – реальными, не вызывает сомнения обязанность официальных властей в проведении тщательного расследования обстоятельств, предшествовавших и сопутствовавших указанным событиям.

Вместо того, чтобы официально извиниться перед Распутиным за допущенную ошибку, а также обусловленные и сопряженные с нею серьезные нарушения законности, выразившиеся в незаконных задержаниях, арестах, организации избиения, шантаже, угрозах, искусственном создании доказательств вины Распутина в убийстве двух несовершеннолетних, и принять меры к заглаживаю причиненного вреда, органы уголовного преследования Амурской области, имея целью не допустить распространение Распутиным порочащей их информации о применении незаконных методов дознания и предварительного следствия, и, соответственно, привлечение к уголовной ответственности виновных должностных лиц, а также о несамостоятельности российских судов, заведомо необоснованно вставших на сторону органа уголовного преследования и санкционировавших арест Распутина, не нашли ничего более подходящего как организовать привлечение Распутина к уголовной ответственности за другое инициированное ими «преступление», не проверяемое и не подтверждающееся никакими доказательствами, кроме организованных и спровоцированных следователем Губой Е.В. фантазий несовершеннолетних девочек, и обеспечить его осуждение к лишению свободы в качестве способа укрывательства собственных преступлений.

В то время как следователь Губа Е.В. и члены следственно-оперативной группы сначала тщетно собирали «доказательства виновности» Распутина в  «двойном» убийстве, инициировали его ложные (несуществующие) преступления, фальсифицировали доказательства, а затем путем применения недозволенных методов ведения дознания сумели «расколоть» его на признание в совершении преступлении, которое он не совершал, другие следователи тщательно укрывали реальные преступления сотрудников органа уголовного преследования Амурской области, совершенные против Распутина, вынося заведомо необоснованные постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

Так, следователь СУ СК РФ по Амурской области Кузьмин Р.Г. вопреки принципу законности умышленно не сделал объективного, всестороннего и полного исследования обстоятельств избиения Распутина, составляющих (наряду с другими фактами) предмет проверки в порядке, предусмотренном статьями 144 и 145 УПК РФ.

Так, согласно постановлению от 6 сентября 2009 года причинение Распутину телесных повреждений и написание им явки с повинной имело место 20 августа 2009 года в ИВС при УВД по г.Благовещенску Амурской области. Однако в постановлении отсутствует обязательный при таких обстоятельствах анализ причин названных событий, а также вывод следователя о наличии-отсутствии причинной связи между ними.

Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 6 сентября 2009 года вообще не содержит вывод следователя относительно лиц, избивших Распутина.

Следователь Кузьмин Р.Г. с легкостью воспринял доводы агентов органа уголовного преследования (сокамерников Распутина) о том, что они его не били и телесных повреждений на нем не видели, а также собственноручные «объяснения» Распутина, полученные неустановленными лицами при неустановленных обстоятельствах в ИВС УВД г.Благовещенска о том, что он случайно потерял равновесие и случайно при падении получил телесные повреждения.

В то время как должностные лица органов уголовного преследования, имея целью не допустить освобождение Распутина из-под стражи, собирали «доказательства виновности» Распутина в новом преступлении, следователь Кузьмин Р.Г. укрыл реальные преступления лиц, избивших Распутина.

Вынесение следователем Кузьминым Р.Г. заведомо необоснованного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, исказившего многие существенные обстоятельства происшедшего, а также не содержащее существенной уголовно-процессуально значимой информации о лицах, избивших Распутина, преследует цель сокрыть это преступление от регистрации и расследования.

Поскольку осужденный Распутин в последнем слове недвусмысленно указал на применение к нему недозволенных методов ведения дознания и предварительного следствия, в результате  которых им была написана явка с повинной о совершении особо тяжкого преступления, а суд проигнорировал эту уголовно-процессуально значимую информацию, следует считать, что следователь Кузьмин Р.Г. своим постановлением от 6 сентября 2009 года достиг цели – обеспечил процессуальное укрывательство избиения заявителя неустановленными лицами.

Аналогичным образом следователь Кузьмин Р.Г. укрыл преступления «правоохранителей» Амурской области, составив заведомо необоснованное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 14 сентября 2009 года.

В этом же направлении действовал и следователь по особо важным делам следственного отдела Следственного комитета Российской Федерации по Дальневосточному федеральному округу Рудь Д.В., вынесший заведомо необоснованное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 22 марта 2010 года.

При этом следует подчеркнуть, что следствие в полной мере осознавало голословный характер выдвинутых против Распутина обвинений, ничтожность и несостоятельность доказательственной базы, поэтому 14 сентября 2009 года были заведомо необоснованно, без достаточных оснований, возбуждены еще 2   уголовных дела – явно для количества (подстраховки), которые представляют собой  плод больного воображения следователей и явную попытку уйти от ответственности за   совершенные в отношении Распутина преступления.

Таким образом, с момента установления настоящего преступника по делу об убийстве несовершеннолетних Волковой В.А. и Тебиевой Е.Р.   следствие недвусмысленно разворачивается в двух направлениях:

1. попытка искусственным (обманным) путем склонить Распутина к самооговору;

2. укрывательство совершенных в отношении Распутина преступлений.

В постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела от 22 марта 2010 года следователь, имея целью укрыть совершенные должностными лицами органов уголовного преследования Амурской области преступления против конституционных прав и  законных интересов Распутина, умышленно не отразил существенные для дела обстоятельства или исказил их содержание в пользу лиц, совершивших должностные и иные преступления.

Так, из постановления видно, что следователь Рудь Д.В. достоверно знал о необоснованности ранее принятых другими следователями процессуальных решений об отказе в возбуждении уголовного дела по фактам причинения Распутину телесных повреждений и написания им при «расколе» явки с повинной, но умышленно завуалировал обстоятельства принятия этих решений.

Следователь заведомо поверхностно и неполно проверил факты, указывающие против должностных лиц органов уголовного преследования Амурской области, совершивших злоупотребления служебными полномочиями или превысившими их, умышленно не определил причинную связь между уголовно-процессуально значимыми событиями, составляющими предмет процессуальной проверки по данному материалу, и не сделал обоснованные выводы о наличии-отсутствии причинной связи между упомянутыми в постановлении должностными злоупотреблениями, получением Распутиным телесных повреждений, его «явкой с повинной» в убийстве, которого он не совершал, и обоснованностью всех ранее принятых по делу процессуальных решений.

В постановлении следователя Рудь Д.В. заведомо необоснованно указано: «В ходе настоящей проверки получены копии материалов уголовных дел №№987287 и 950016, содержание которых… подтверждает наличие достаточных оснований на той стадии расследования подозревать Распутина В.Ю. в совершении убийства Волковой В.А. и Тебиевой Е.Р., а также ходатайствовать перед судом об избрании ему меры пресечения в виде заключения под стражу и продлении сроков содержания под стражей, что было удовлетворено судом постановлениями от 28.05.09., 31.05.09., 21.07.09. и 27.07.09. Кроме того, после прекращения уголовного преследования в отношении Распутина В.Ю. по факту совершения им убийства Волковой В.А. и Тебиевой Е.Р. основания для изменения ему меры пресечения не отпали, и 21.10.09. Благовещенским городским судом Амурской области, а 21.11.09. Шимановским районным судом Амурской области продлялся срок содержания его под стражей. Учитывая изложенное, в действиях следователя Губы Е.В. отсутствуют признаки преступлений, предусмотренных статьями 299 и 301 УК РФ» - лист 6, абзац 3 сверху.

Этот вывод убедительно свидетельствует не только о необъективности и предвзятости следователя Рудь Д.В., но о его преступном злоупотреблении своими служебными полномочиями, поскольку никаких оснований, а тем более достаточных, кроме болезненного фантазирования следователя Губы Е.В. и острой необходимости «раскрыть» преступление любой ценой, которой прониклись и судьи, процессуальные документы не подтверждают.

В отношении Распутина не было указано не только достаточных оснований для задержания и ареста, но и вообще оснований как таковых, что косвенно вынужден был подтвердить и Рудь Д.В. в своем постановлении от 22 марта 2010 года (лист 3, абзац 3 сверху).

Так, из постановления от 22 марта 2010 года видно, что следователь Губа Е.В., задерживая Распутина в качестве подозреваемого, основанием для этого указал обнаружение в жилище Распутина В.Ю. явных следов преступления, то есть двойного убийства.

Вместе с тем следователю Рудь Д.В. достоверно известно, что данное основание указано следователем Губой Е.В. в протоколе задержания от 26 мая 2009 года заведомо необоснованно, поскольку никаких явных следов убийства Волковой и Тебиевой в жилище Распутина обнаружено не было.

Аналогичным образом 28 мая 2009 года был осуществлен и арест подозреваемого Распутина, что прямо противоречит не только национальному законодательству Российской Федерации, но и статье 5 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

При тех же обстоятельствах и сомнительных с точки зрения достоверности доказательствах производилось 31 мая 2009 года избрание в отношении Распутина меры пресечения в виде заключения под стражу

В постановлении указаны как фактически определяющие процессуальные действия следователя Губы Е.В. в отношении подозреваемого Распутина показания несовершеннолетних Рябовой А.Е. и Кочерговой М.А., но в нарушение требований статей 87 и 88 УПК РФ не названы результаты проверки этих доказательств с точки зрения достоверности и сопоставления с другими доказательствами, что имело существенное значение для принятия следователем Губой Е.В. заведомо обоснованных процессуальных решений о задержании и аресте Распутина.

Следователь Рудь Д.В. умышленно уклонился от оценки сомнительных с точки зрения установления истины по делу повторной, одновременной явки Рябовых и Кочерговых 30 мая 2009 года, накануне истечения срока задержания Распутина Ю.В. в качестве подозреваемого, для формирования дополнительных оснований для возбуждения в отношении Распутина нового уголовного дела.

Из постановления от 22 марта 2010 года видно, что следователь Рудь Д.В. не смог обосновать задержание Распутина ссылками на содержание показаний несовершеннолетних Рябовой А.Е. и Кочерговой М.А., представляющих из себя непроверяемую и ничем не подтверждаемую информацию.

Таким образом, заведомо ложный вывод следователя Рудь Д.В. о процессуальной обоснованности задержания и ареста Распутина В.Ю. не основан на законе и фактических обстоятельствах, противоречит собственным доводам следователя.

Постановление Рудь Д.В. содержит указание на то, что 14 августа 2009 года на основании постановления следователя Залунина И.Н., руководившего группой по раскрытию «двойного» убийства с 31 июля по 24 августа 2009 года, обвиняемый Распутин был переведен из ФБУ ИЗ-28/1 УФСИН РФ по Амурской области, в котором содержался, в ИВС при УВД по г.Благовещенску «для производства следственных действий».

В постановлении от 22 марта 2010 года указано, что «проведенной СУ СК при прокуратуре РФ по Амурской области служебной проверкой от 3 декабря 2009 года в отношении Залунина И.Н. установлено, что фактов нарушения уголовно-процессуального законодательства, превышения своих должностных полномочий и какой-либо личной заинтересованности при расследовании уголовного дела в отношении Распутина В.Ю. им не допущено. Однако им нарушены требования статьи 13 Федерального закона от 15 июля 1995 года №103 ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», в связи с чем имеются основания для привлечения его к установленной законом ответственности».

При этом следователь Рудь Д.В., принимая решение об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении следователя Залунина И.Н., заведомо необоснованно не учел, что Залунин И.Н. не только нарушил статью 13 названного федерального закона, но главным образом, имея целью из карьеристских побуждений любой ценой сломить сопротивление Распутина, которого он ошибочно считал убийцей несовершеннолетних Волковой и Тебиевой, злоупотребляя служебными полномочиями вопреки интересам службы, умышленно организовал путем принятия заведомо незаконного и необоснованного решения о переводе Распутина из ИЗ в ИВС применение к обвиняемому любых незаконных методов дознания, рассчитывая на «раскол» Распутина в «двойном» убийстве.

Обвиняемый Распутин В.Ю. не мог был переведен из следственного изолятора и ИВС, что достоверно известно следователю Рудь Д.В.

Это обстоятельство установлено как материалами дела, доступными Рудь Д.В., так и его собственными изысканиями.

Согласно статье 13 федерального закона №103 от 15 июля 1995 года обвиняемые, содержащиеся в следственных изоляторах, могут переводиться в изоляторы временного содержания в случаях, когда это необходимо для выполнения следственных действий за пределами населенных пунктов, где находятся следственные изоляторы, из которых ежедневная доставка их невозможна.

Следователь Залунин И.Н. заведомо неправомерно осуществил мероприятие по переводу Распутина из ИЗ в ИВС.

Так, из объяснения следователя Залунина И.Н. недвусмысленно следует, что кроме ознакомления с 3 заключениями экспертиз и, соответственно, 3 постановлениями об их назначении, никаких следственных действий с участием обвиняемого Распутина в условиях ИВС в период с 14 по 24 августа 2009 года не производилось.

Голословные объяснения следователя Залунина И.Н. о необходимости выполнения иных следственных действий с участием обвиняемого Распутина в условиях ИВС при УВД по г.Благовещенску, процессуальные следы которых не найдены следователем Рудь Д.В., заведомо некритично восприняты последним следователем, который не дал им надлежащей оценки.

При этом следователем Рудь Д.В. не указано, в совершении какого преступления обвинялся следственно-арестованный Распутин, что имеет принципиальное значение в связи с содержанием и направленностью следственных действий, которые производились с участием Распутина в условиях ИВС.

Постановление следователя Рудь Д.В. не содержит также указания на то, какие реальные обстоятельства препятствовали органам уголовного преследования Амурской области осуществлять следственные действия с участием обвиняемого Распутина В.Ю. в условиях следственного изолятора.

Вышеизложенное означает, что Распутин, обвиняемый в совершении насильственных действий сексуального характера, оказался в ИВС для работы по делу об убийстве двух несовершеннолетних и при таких обстоятельствах получил телесные повреждения и написал «явку с повинной».

Фактическое бездействие следователя Рудь Д.В. по объективному установлению обстоятельств указанных выше взаимосвязанных событий и фактов недвусмысленно указывает на незаконные методы ведения следствия и дознания, которые пытался скрыть Рудь Д.В., принявший заведомо необоснованное процессуальное решение об отказе в возбуждении уголовного дела как в отношении следователя Залунина И.Н., обеспечившего приемлемые для преступников (практически бесконтрольные) условия «раскола» Распутина, так и в отношении других причастных к этой противоправной деятельности лиц.

Так, следователем Рудь Д.В. установлено, что Распутин получил телесные повреждения, находясь 20 августа 2009 года в камере с лицами, с которыми он не мог находиться в силу запрета, предусмотренного частью 1 статьи 33 федерального закона от 15 июля 1995 года №103, а именно: с осужденными Поповым А.А. и Митиным В.И.

Следователем Рудь Д.В. также установлено, что Попов А.А. и Митин В.И. были переведены из ФБУ ИЗ-28/1 УФСИН РФ по Амурской области в ИВС при УВД по г.Благовещенску на основании постановлений старших следователей СУ при УВД по г.Благовещенску Николаева В.А. и Алексеева В.Г. (лист 20, абзац 2 снизу).

При этом в ходе проведенной проверки установлено, что в УВД по г.Благовещенску вышеназванные следователи Николаев В.А. и Алексеев В.Г. никогда не работали, то есть это фиктивные установочные данные (лист 21, абзац 3 сверху).

При таких обстоятельствах следователь Рудь Д.В. заведомо необоснованно отказался от проверки фактов, имеющих не только уголовно-процессуальное значение, но и непосредственное отношение к проверяемым им событиям, связанным с избиением Распутина, без выяснение которых невозможно принятие обоснованного процессуального решения.

Следователь Рудь Д.В. заведомо неправомерно уклонился от выяснения вопроса о том, кто заказал Попову А.А. и Митину В.И. избиение Распутина, ограничившись поверхностными и заведомо безрезультатными опросами Лемешко В.Н. и Сидорчук В.В.

Это обстоятельство недвусмысленно свидетельствует о злоупотреблении следователем Рудь Д.В. своими служебными полномочиями, поскольку его постановление от 22 марта 2010 года не только лишено указаний на содержание результатов проверки версии об избиении Распутина со стороны Попова А.А. и Митина В.И., но и содержит попытку укрыть связанные с эти факты, например, путем ссылки на объяснения Рыбина В.Ю., пояснившего, что крики Распутина В.Ю. из камеры №7, свидетельствующие об избиении, слышались 20 августа 2009 года в вечернее время, в то время как «явка с повинной» была передана Распутиным утром этого дня, то есть до избиения.

Очевидная несостоятельность и направленность умысла следователя Рудь Д.В. на укрывательство преступлений наглядно проявляется в следующих доводах следователя:

«Нежелание Распутина В.Ю. дать четкие объяснения о причинах образования у него телесных повреждений может расцениваться как способ уйти от уголовной ответственности по предъявленному ему обвинению» - лист 22, абзац 4 снизу.

«Его (Распутина) пояснения о том, что сотрудники Следственного управления при прокуратуре РФ по Амурской области могут поместить к нему лиц, которые могут причинить вред его здоровью и жизни, основаны на его догадках и предположениях и не могут послужить поводом для возбуждения уголовного дела» - там же.

Заведомая необоснованность постановления от 22 марта 2010 года заключается и в том, что следователь Рудь Д.В.  укрыл от проверки не предположения и догадки Распутина, а реальные факты должностных злоупотреблений и серьезных нарушений основания, порядка и условий производства предварительного расследования, регламентированных законом, что повлекло за собой процессуальное сокрытие фактов причинения Распутину телесных повреждений, его вынужденную «явку с повинной» в «двойном» убийстве, которого не совершал, а затем – неправосудное осуждение на длительный срок лишения свободы за преступление, являющееся плодом сексуального воображения следователей, внушенного несовершеннолетним «потерпевшим».

Следователь Рудь Д.В. не вправе обосновывать свое решение об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении «правохранителей» ссылками на отказ Распутина, находящегося в условиях предварительного заключения, дать развернутые (полные) показания о лицах, которые его «раскалывали», обоснованно полагая, что в этом случае он реально рискует своей жизнью или, как минимум, здоровьем.

Вынесение следователем Рудь Д.В. заведомо необоснованного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, исказившего многие существенные обстоятельства происшедшего, а также заведомо не содержащее существенной уголовно-процессуально значимой информации, уличающей следователей и оперативных работников милиции в совершении должностных преступлений, преследует цель сокрыть эти преступления от регистрации и расследования.

Вопреки требованию уголовно-процессуального закона об обязательности соблюдения следователем полноты, всесторонности и объективности уголовно-процессуальной проверки сообщений о преступлениях, следователь Рудь Д.В. умышленно уклонился от надлежащего проведения проверочных мероприятий, тем самым умышленно укрыв совершенные должностные преступления органов уголовного преследования, что существенно нарушило конституционные и уголовно-процессуальные права Распутина не только на своевременность и эффективность расследования и справедливое судебное разбирательство дела в разумный срок, но и на свободу и личную неприкосновенность, гарантированную статьей 22 Конституции РФ и статьей 5 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Приговором Шимановского районного суда Амурской области от 7 июня 2010 года Распутин В.Ю., ранее не судимый, осужден по ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 3 ст. 132 УК РФ к 9 годам лишения свободы, по ст. 135 УК РФ к 1 году лишения свободы, по ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 3 ст. 132 УК РФ к 9 годам лишения свободы. В силу ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний назначено 10 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Судебной коллегией по уголовным делам Амурского областного суда приговор Шимановского районного суда Амурской области от 7 июня 2010 года в отношении Распутина В.Ю. оставлен без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.

                                                      Вновь о незаконных методах.

Столь подробное рассмотрение перипетий дела Распутина обусловлено не только необоснованностью состоявшихся в отношении него судебных актов, которые не удалось отменить в надзорных инстанциях, то есть пресловутой судебной «ошибкой».

Наряду с тем, что в деле Распутина В.Ю. отсутствуют объективные доказательства совершения им преступлений, за которые назначено 10 лет лишения свободы, и в то же время наличествуют неоцененные cудами данные, указывающие на многочисленные «ошибки», посредством которых Распутин был ложно обвинен в «двойном» убийстве и иных несовершенных им преступлениях, заслуживает внимания уже упоминавшийся имманентный аспект деятельности российских «правоохранителей», а именно: применение незаконных методов дознания и предварительного следствия.

Так, из материалов дела видно, что те деяния, за которые был осужден Распутин, явились средством вуалирования допущенной «правоохранителями» фактической ошибки.

 В этом усматривается параллель с делом об «убийстве» Зиненко; разница лишь в том, что одном деле Распутин не убивал, а в другом - Зиненко не убивали, однако в обоих случаях «правоохранители» первоначально считали иначе, поэтому «ломали» и «кололи» заподозренных, невзирая на законы и права, а когда стала очевидной ошибочность подозрений, приняли меры для укрывательства совершенных в отношении жертв должностных преступлений путем обвинения их в уголовно-наказуемых деяниях, подходящих для конкретной ситуации.

Несложно понять, что эти методы и даже сам стиль работы «правоохранителей» недвусмысленно указывают на их профессиональную несостоятельность, порочность не только самой организации работы, но и содержания ее результатов, ведь «правоохранители» банально подгоняли следственную ситуацию и фальсифицировали доказательства под нужный (заранее определенный) результат с тем, чтобы не допустить возможность привлечения их самих к уголовной ответственности за должностные преступления, совершенные в процессе «выколачивания» признательных показаний.       

Как видно из вышеназванных (и многих других дел), российские правоохранители» не гнушаются укрывать свои преступления путем отправления (с помощью судов) потенциально-опасных для них лиц в места лишения свободы, используя для этого возможности и полномочия должностных лиц государственных («правоохранительных») органов.

Российские суды исправно поддерживают подобную практику и подтверждают «законность и обоснованность» злоупотреблений «правоохранителей», осуждая жертв этих злоупотреблений к длительным срокам лишения свободы.

Попытки жертв инициировать уголовное преследование российских «правоохранителей» и судей заведомо обречены на неудачу, поскольку государственная система укрывательства должностных преступлений в России функционирует именно для того, чтобы пресечь саму возможность несанкционированного сверху привлечения к уголовной ответственности охранителей и юридическую обслугу власть имущих, о чем специально речь пойдет в главе о государственной системе укрывательства преступлений власть имущих.

           Катынская проблема как пример государственного укрывательства преступлений.

В качестве небольшого отступления от темы расскажу о том, как впервые столкнулся с государственным укрывательством преступлений как явлением. Это произошло в начале 1990-х годов; к тому времени я уже около 10 лет работал следователем, но особо не верил в то, что родное государство может быть настолько циничным, чтобы в своей относительно недавней практике так откровенно и глобально противоречить декларируемым принципам и целям самого гуманного государства в мире.

Тогда я впервые познакомился с так называемой «катынской проблемой». Мне попалась под руку брошюра «Катынская драма», изданная в 1991 году 100-тысячным тиражом. Из этого сборника следовало, что в апреле-мае 1940 года советскими «правоохранителями» были расстреляны без суда и следствия около 22 тысяч польских военнопленных, трупы которых тайно захоронены под Смоленском, Калинином и Харьковом.

Сам по себе факт внесудебной расправы в СССР с таким большим количеством военнопленных вызывал шок и неприятие – в это трудно было поверить, поскольку официальная советская пропаганда с детских лет воспитывала всех в духе исключительного человеколюбия советского общественного строя. С детского сада и школы подрастающему поколению советских людей настойчиво внушалось представление об СССР как о самом гуманном государстве в мире. В отличие от капиталистических стран, где царит бесправие угнетенных, культ силы и денег. Постоянно звучали гимны о мудрости коммунистической партии, ее руководства, справедливости, равенстве и братстве между людьми.

В общем, катынская расправа в голове не укладывалась. Я стал собирать материалы. Нашел интересную книгу Владимира Абаринова «Катынский лабиринт». Вроде бы убедительно написано, с указанием важных косвенных улик, подтверждающих версию о виновности именно советских «правоохранителей» (органов НКВД СССР) в бессудной казни польских пленных, но все-таки на подсознательном уровне теплилась надежда, что дело было не так или не совсем так, как оно представлено в этих книжках.

Сейчас-то все более или менее ясно и понятно, тем более после обнародования ужасов сталинских репрессий, но тогда это было почти невероятно: как это доблестные советские чекисты, о которых написано столько восторженных книг и поставлено столько замечательных фильмов, могли совершить такое гнусное преступление!?

Я много раз перечитывал эти книги, пытаясь поставить под разумное сомнение достоверность изложенного, но понял: да, серьезных доказательств довольно мало, поскольку время сделало свое дело, но все-таки версия о причастности НКВД к массовым расстрелам поляков имеет право на существование; для окончательного же вывода нужны дополнительные доказательства.

Второй шок, но не меньший, чем первый, вызвала информация о многочисленных и упорных попытках официальных властей СССР-РФ любой ценой если не скрыть само совершенное преступление, то путем обвинения в нем гитлеровских захватчиков, так сказать, «перевести стрелки».

 Нет смысла здесь пересказывать содержание этих попыток, доводы и доказательства сторон. Кому интересно, тот самостоятельно изучит многочисленные источники, раскрывающие эту тему.

В контексте проблемы государственного укрывательства преступлений катынский расстрел интересен как пример иезуитского перекладывания вины, искусственного создания доказательств и бессовестной манипуляции людьми и фактами.

Да, совсем не случаен в России феномен государственного укрывательства преступлений.

Позднейшие исследования как российских, так и иностранных историков ликвидировали последние сомнения в организации советским руководством бессудного массового расстрела польских военнопленных, а также в принятии разнообразных фальсификационных мер для укрывательства совершенного сталинской репрессивной машиной тяжкого преступления. Более того, эта преступная практика сокрытия любой ценой и любым способом злоупотреблений властей предержащих закономерно проистекает из тоталитарной сущности советского государства, пренебрежения законами и правом в угоду политической целесообразности и циничного неуважения к интересам личности.

В книге «Катынский синдром в советско-польских и российско-польских отношениях» показано, как нелегко правда о гибели польских военнослужащих пробивала себе дорогу к общественности, какие препятствия пришлось преодолевать исследователям для того, чтобы укрытые советской и частично российской властью преступления сталинского режима стали достоянием гласности; как до сих пор фанатики советской государственности вопреки установленным фактам продолжают упорно защищать престиж советских «правоохранителей», расстрелявших без следствия и суда 22 тысячи безоружных пленных.

Продолжение http://goo.gl/Hvslc6