По делу Демиколи против Мальты в отношении соблюдения при рассмотрении дела заявителя требований п. 1 ст. 6 Конвенции Европейский Суд по правам человека, установив, что Палата представителей исполнила судебную функцию при определении вины г-на Демиколи в деле по вменяемому правонарушению, пришел к выводу, что участие в разбирательстве двух членов парламента, чье поведение было подвергнуто критике в инкриминируемой статье, было достаточно для того, чтобы беспристрастность органа, выносящего решение, была поставлена под сомнение. По этим основаниям Суд пришел к выводу, что нарушение права заявителя на справедливое судебное разбирательство имело место (Demicoli v. Malta, Series A, N 210, 1991; 14 E.H.R.R. 47).
Европейский суд по правам человека при рассмотрении конкретных дел указывает, что права человека и гражданина могут быть реально защищены только при объективности суда. Так, в судебном решении от 25 февраля 1997 г. по делу "Финдли против Соединенного Королевства" Суд постановил, для решения вопроса, можно ли считать суд "независимым", следует обратить внимание на способ назначения его членов, сроки пребывания в должности, существование гарантий от внешнего давления и наличие у органа внешних признаков независимости.
Существующая норма процессульного законодательства, позволяющая судье рассматривать отвод самому себе, привела к систематическим нарушениям наших прав на объективный и беспристрастный суд.
Судьи, нарушающие умышленно процессуальные сроки в интересах государственных органов, cудьи, фальсифицирующие судебные материалы, cудьи, искажающие нормы законов для принятия заведо-неправосудного решения, cудьи, вносящие ложные сведения в протоколы судебных заседаний, а потом выносящие постановления об отказе в приёме замечаний на протоколы, cудьи, замеченные в сговоре с заинтересованными лицами, cудьи, на которых поданы жалобы в Квалификационную Коллегию Судей, cудьи, на которых поданы заявления о преступлениях по ст 286,292,305 УК НЕ МОГУТ быть объективными и принять отвод самим себе.
Но именно эти судьи выносили решения по нашим жалобам. Отводы судьям мы давали и до начала судебных заседаний председателям судов. Ссылаясь на « независимость судьи при осуществлении им правосудия » , нам отказывали в отводах и назначали судью, который неоднократно выносил ЗАВЕДОМО-НЕПРАВОСУДНОЕ решение. Таким образом, ещё до судебного заседания мы знали о его результате, что ВСЕГДА подтверждалось.
8). Право на рассмотрение дела в разумный срок
В соответствии со ст 125 УПК РФ Судебный порядок рассмотрения жалоб
3. Судья проверяет законность и обоснованность действий (бездействия) и решений дознавателя, следователя, руководителя следственного органа, прокурора не позднее чем через 5 суток со дня поступления жалобы в судебном заседании
На СИСТЕМАТИЧЕСКОЙ основе эта норма закона нарушалась судами в интересах государственных органов. Жалобы председателям районных судов , председателям вышестоящих судов , в Квалификационную Коллегию Судей по НСО не привели к прекращению нарушений Закона.
Жалобы на бездействие и незаконные действия судов в порядке ст 123 УПК блокировались районными и областными судами
– на них выдавались вместо процессуальных документов письма председателей судов о том, что обжалование действий судов не предусмотрено законодательством, допускается обжалование только решений суда.
-cудьи самовольно подменяли статью обжалования 123 УПК на 125 УПК и выносили определение о возврате жалобы, т к ст 125 УПК не предусматривает обжалование бездействия суда.
- судьи отказывали в принятии иска за волокиту при рассмотрении жалобы в порядке ст 125 УПК, игнорируя судебные акты – постановления Конституционного Суда, обязывающие рассматривать подобные иски
-при кассационном или надзорном обжаловании, что также увеличивало сроки рассмотрения исков, эти нарушения судами квалифицировались как « не нарушающими права граждан и не влекущими изменения решения суда »
Обжалование в кассационной инстанции незаконных решений также приводило к нарушению разумного срока рассмотрения жалобы в порядке ст 125 УПК и принятые законные решения уже не имели значения к моменту их принятия.
Некоторые жалобы приходилось обжаловать по 2-3 раза и тогда срок рассмотрения жалобы растягивался до 3-4 месяцев вместо 5 суток.
Учитывая, что должностные лица, бездействие которых суды РФ так не хотели признавать, ПРОДОЛЖАЛИ бездействовать в течение всего срока обжалования, то считать РАЗУМНЫМ такое рассмотрение дел нельзя.
В соответствии с п 1 ст 154 ГПК РФ. Сроки рассмотрения и разрешения гражданских дел
Гражданские дела рассматриваются и разрешаются судом до истечения двух месяцев со дня поступления заявления в суд, если иные сроки рассмотрения и разрешения дел не установлены настоящим Кодексом, а мировым судьей до истечения месяца со дня принятия заявления к производству.
Рассмотрение иска в течение 4,5 месяцев является нарушением права на рассмотрение дела в разумный срок, особенно при учёте того факта, что в результате бездействия и незаконных действий суда он прекращён или полностью не удовлетворён по истечении этого периода.
Суды при рассмотрении исков к правоохранительным органам нарушали Постановления Верховного Суда РФ на СИСТЕМАТИЧЕСКОЙ основе, испытывали многомесячные « затруднения » с определением ответчика, незаконно после принятия иска к рассмотрению приходили к выводу о другой подсудности ( что нарушало сроки рассмотрения иска) через 3 месяца после рассмотрения иска прекращали производство, самовольно исключая заявленного ответчика
В деле Соколов против России ( № 3734/02, постановление от 22 сентября 2005, п. 40) Суд повторяет, что разумность длительности судебного разбирательства должна быть оценена в свете обстоятельств дела и с учетом критериев, установленных прецедентным правом Суда, прежде всего с учетом сложности дела, поведения заявителя и органов власти, а также важности дела для заявителя (см., Frydlender v. France [GC], no.30979/96, S: 43, ECHR 2000-VII).
Например, в постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу «Лоффлер против Австрии» (Loffler v. Austria) от 3 октября 2000 г., № 30546/96, § 57 со ссылкой на прецедентную практику, Европейский Суд указал, что он не обязан устанавливать причину задержки в подготовке экспертного заключения (неважно, имелись ли некоторые затруднения в финансировании работы экспертов или же экспертное заключение было утеряно и проч.), поскольку пункт 1 статьи 6 Конвенции накладывает на Договаривающиеся Стороны обязанность организовать работу их судебной системы таким образом, чтобы суды могли выполнить обязательства по разрешению дел в разумный срок ...В этой связи Европейский Суд отметил, что ответственность за задержки судебного разбирательства, связанные с неявкой в судебное заседание ответчиков по делу (Чернского районного комитета социальной защиты населения и Департамента социальной защиты населения Администрации Тульской области), также лежит на властях Российской Федерации.
Основываясь на своей прецедентной практике Европейский Суд указал также, что национальные суды должны принимать меры в рамках права своих государств для «дисциплинирования» участников процесса (см. постановление по жалобе Kuśmierek v. Poland, №. 10675/02, п. 65 от 21 сентября 2004 г.; Соколов против России, № 3734/02, постановление от 22 сентября 2005, п. 40).
Европейский Суд отметил необходимость «организации судебной системы таким образом, чтобы она позволяла принимать решения по делам в разумные сроки» (см. среди прочих постановление по делу постановление Европейского Суда по делу «Лёфлер против Австрии» (Löffler v. Austria) от 3 октября 2000 г., жалоба № 30546/96, п. 57).
Нарушение статьи 8 Европейской Конвенции
Согласно статье 8 Конвенции "
1. Каждый имеет право на уважение его частной и семейной жизни, его дома и корреспонденции …”
Считаем, что действия правоохранительных органов в отношении Ивановой и Леконта по сбору информации личного характера в целях противодействия осуществления заявителями действий по защите своих прав , были вызваны незаконными намерениями и осуществлялись незаконными способами.
Распространение информации в отношении Леконта В Л, содержащей врачебную тайну, нарушило право Леконта на уважение частной жизни и причинило ему страдания. Попытка к принудительному психическому освидетельствованию « вплоть до госпитализации » вызвала стресс.
Целью нормы пункта 1 статьи 8 Конвенции является защита личности от произвольного вмешательства со стороны государственных органов в личную жизнь (Marckx v. Belgium, papa 31). Государство обязано воздерживаться от произвольного вмешательства государственных органов в личную жизнь. Принцип уважение личной жизни должен охватывать право индивида вступать и развивать отношения с другими людьми и с внешним миром CommEDH, Friedl, Avis, 45).
Нарушение статьи 13 Европейской Конвенции
Согласно статье 13 Конвенции: «Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве». Из прецедентной практики ЕСПЧ по делу «Кудла (KUDLA) против Польши»: «Излагая обязанность Государства защищать права человека, в первую очередь, внутри своего правопорядка, статья 13 [Конвенции] устанавливает в пользу тяжущихся дополнительную гарантию эффективного пользования правами, о которых идет речь. Как это вытекает из подготовительных работ (Сборник подготовительных работ Европейской конвенции по правам человека, том II, стр. 485 и 490, и том III, стр. 651), предметом статьи 13 является предоставление средства, посредством которого тяжущиеся могут получить (на национальном уровне) исправление нарушений их прав, гарантированных Конвенцией, до того как будет запущен международный механизм обжалования перед Судом (§ 152).»
На национальном уровне мы НЕ НАШЛИ эффективных средств правовой защиты от противоправных действий :
-лица, совершившего в отношении нас преступления (Корякина)
-ФАС РФ
-УВД НСО и УВД г Новосибирска
-МВД РФ
-прокуратуры НСО и г Новосибирска, прокуратур Ленинского и Кировского районов г Новосибирска, Генеральной прокуратуры
-Следственного Комитета при прокуратуре по НСО, Кировского , Ленинского, Железнодорожного следственных комитетов при прокуратуре РФ по НСО,
-администрации президента РФ
-Квалификационной Коллегии Судей по НСО
-Председателя Следственного Комитета при прокуратуре РФ
-Ленинского, Кировского, Железнодорожного, Октябрьского, Центрального и областного судов г Новосибирска, а также Верховного Суда РФ
Мы использовали средства административной защиты своих прав посредством обращения
1) в ФАС РФ и ФАС НСО.
2) В прокуратуру НСО, Генеральную прокуратуру, МВД РФ
3) В Квалификационную коллегию судей
4) В администрацию Президента РФ Административные способы оказались неэффективными из –за СИСТЕМАТИЧЕСКОГО нарушения ФедеральногоЗакона от 02.05.2006 № 59-ФЗ « О порядке рассмотрения обращения граждан Российской Федерации »
Вышеназванный федеральный закон устанавливает наше право «получать письменный ответ по существу поставленных в обращении вопросов,…. уведомление о переадресации письменного обращения в государственный орган, орган местного самоуправления или должностному лицу, в компетенцию которых входит решение поставленных в обращении вопросов» (пункт 3 статьи 5).
Статья 10 этого Федерального Закона обязывает государственный орган, в который адресовано обращение гражданина:
- обеспечить «объективное, всестороннее и своевременное рассмотрение обращения» (пункт 1),
- дать «письменный ответ по существу поставленных в обращении вопросов» (пункт 4);
- уведомить «гражданина о направлении его обращения на рассмотрение в другой государственный орган, орган местного самоуправления или иному должностному лицу в соответствии с их компетенцией» (пункт 5).
Пункт 6 статьи 8 Федерального закона от 02.05.2006 № 59-ФЗ прямо запрещает государственному органу, принявшему к рассмотрению обращение гражданина, «направлять жалобу на рассмотрение в государственный орган, орган местного самоуправления или должностному лицу, решение или действие (бездействие) которых обжалуется».
Однако, ФАС РФ и ФАС НСО нарушали ст 10 ФЗ №59, остальные государственные органы - ст 8 п 6 ФЗ №59.
Мы использовали средства защиты своих прав посредством уголовного судопроизводства :
1) заявления о преступлениях Корякина
2) заявления о злоупотреблениях должностных лиц (сотрудников УВД, СО при УВД, прокуратур, СК при прокуратуре, судей) Этот способ оказался неэффективным из-за коррумпированности правоохранительных, прокурорских и судейских органов. По заявлениям о преступлениях должностных лиц вместо проведения проверок в порядке ст 144,145 УПК направлялись письма с уведомлением о том, что рассмотрение « обращения » произведено в соответствии с п 2.4 « Инструкции о порядке рассмотрения обращений граждан в органах прокуратуры РФ » или п 33 « Инструкции о порядке рассмотрения обращений граждан в органах Следственного комитета при прокуратуре РФ » и сообщённые сведения не нашли своего подтверждения.
В апреле 2009 в первый раз мы обжаловали подобные действия в районном суде и все судебные инстанции , включая Верховный Суд РФ, отказали в удовлетворении жалобы.
Однако, 1 октября 2009 Центральный суд г Новосибирска ВСЁ-ТАКИ признал подобные действия прокуратуры г Новосибирска незаконными, используя прецедентное постановление Верховного Суда РФ (которым пренебрёг сам Верховный Суд РФ, отказав в надзорной жалобе) (№ 3-10-310/2009 ) Исключение из правил (принятие ЗАКОННОГО решения) подтвердили последующие обжалования подобных незаконных действий прокуратуры НСО и г Новосибирска.
1 декабря 2009 Центральный суд г Новосибирска отказал в удовлетворении жалобы на незаконные действия прокуратуры НСО по перенаправлению заявления о должностных преступлениях сотрудников прокуратуры г Новосибирска в саму прокуратуру г Новосибирска.
Обжалование подобных действий вышестоящему руководству Следственного Комитета, прокуратуры НСО было также неэффективно
Мы использовали средства cудебной защиты своих прав посредством обращения :
1) В районные суды г Новосибирска
2) В кассационную и надзорную инстанции г Новосибирска
3) В надзорную инстанцию ВС РФ
Судебная защита не может считаться эффективной, если обстоятельства дела не исследуются во всей полноте, выводы судов не базируются на достоверных доказательствах и не мотивируются, в судебные акты вносится недостоверная информация, нарушается равенство сторон, федеральные законы и международные договоры игнорируются или применяются явно в произвольном характере, не исполняются безнаказанно решения судов, сами суды позволяют не исполнять судебные запросы и решения государственным служащим, если судебные заседания проводятся заинтересованными в исходе дела судьями.
Российские суды общей юрисдикции СИСТЕМАТИЧЕСКИ не применяли нормы Конституции Российской Федерации, соответствующие нормы процессуального права и международных соглашений Российской Федерации.
Указанные суды не были беспристрастными и справедливыми, поэтому не оказались и эффективными средствами защиты от нарушения наших прав лицами, действовавшими в официальном качестве.
Кроме того, мы считаем, что нарушения со стороны Российского правосудия части 1 статьи 6 Конвенции выражается также в том, что Верховный суд РФ, несмотря на предоставление ему процессуальным законодательством Российской Федерации, права изменять или отменять решения судов, не исправил недостатки, допущенные судами нижестоящих инстанций, в целях восстановления наших прав (при этом нарушив Постановление Пленума ВС РФ №1 от 10.02.2009 и прецедентную практику - постановление ВС по аналогичной жалобе).
Убедившись в НЕЭФФЕКТИВНОСТИ обращения в Верховный Суд как надзорную инстанцию, в дальнейшем мы не обжаловали там решения Новосибирских судов.
Вынесение незаконных решений было вызвано пристрастностью и зависимостью судов. Являясь государственным органом, так же как и Соответчики, суды защищали НЕЗАКОННЫЕ интересы государства, а не граждан.
Российские власти в лице представителей судебной системы НЕ хотели, чтобы в разумный срок были вынесены справедливые решения, и восстановлены наши конвенционно- и конституционно охраняемые права.
Неэффективным оказалось средство привлечения к ответственности судей за нарушение законов РФ в связи со сложившейся практикой безответственности судей за незаконные действия и ограничением возможностью обжалования только судебного решения
С учетом вышеизложенного мы считаем, что властями Российской Федерации в лице судебных и иных уполномоченных органов допущены нарушения статьи 13 Конвенции, согласно которой "каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".
Европейский суд указывал, «что статья 13 Конвенции требует, чтобы при возможном нарушении одного или нескольких прав, предусмотренных Конвенцией, жертве нарушения был доступен механизм привлечения к ответственности за данное нарушение представителей государства и государственных органов. Договаривающиеся государства имеют определенные пределы усмотрения относительно того, каким образом выполнять свои обязательства по данному положению Конвенции. По общему правилу, если какое-либо средство правовой защиты само по себе не удовлетворяет требованиям статьи 13 Конвенции, совокупность средств, предлагаемых национальной правовой системой, может удовлетворять данным требованиям (см., среди прочих источников, Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Кудла против Польши" ({Kudla} <*> v. Poland), жалоба N 30210/96, § 157, ECHR 2000-XI; см. также Постановление Европейского суда по делу "Чонка против Бельгии" (Conka v. Belgium), жалоба N 51564/99, § 75, ECHR 2002-I)».
Таким образом, нам государством не был предоставлен определенный объем обязательств по предоставлению законодательно установленных средств правовой защиты при рассмотрении наших жалоб на действия представителей органов государственной власти и суда
Массовые незаконные действия судов, коррумпированность чиновников разных государственных органов лишили нас средств правовой защиты, сделали жертвами государственной коррупции.
С учетом данных обстоятельств мы считаем, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции.
Озвучивая свою правовую позицию, Европейский суд неоднократно напоминал, «что статья 13 Конвенции гарантирует наличие на внутригосударственном уровне средств правовой защиты для обеспечения прав и свобод, гарантированных Конвенцией, в любой форме, предусмотренной установленным внутри государственным законным порядком. Влияние статьи 13 Конвенции является таковым, чтобы требовать предоставления внутренних средств правовой защиты при условии реальности "спорной жалобы" согласно положениям Конвенции, и соответствующих средств судебной защиты, хотя Договаривающимся государствам предоставлена некоторая свобода действий в отношении способа соблюдения обязательств, предусмотренных положениями Конвенции в части касающейся этих положений. Ряд обязательств в соответствии со статьей 13 Конвенции различается в зависимости от характера жалобы заявителя, поданной на основании положений Конвенции. Тем не менее средства правовой защиты, предусмотренные статьей 13 Конвенции, должны быть "эффективными" как на практике, так и в теории, в частности, в связи с тем, что их предоставлению не должны необоснованно препятствовать действия или бездействия органов государственной власти государства-ответчика (см. Постановление Европейского суда по делу "Аксой против Турции" ("Aksoy v. Turkey") от 18 декабря 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-VI, § 95; Постановление Европейского суда по делу "Аюдин против Турции" ("Aydin v. Turkey") от 25 сентября 1997 г., Reports 1997-VI, § 103)».
Нарушение статьи 14 Европейской Конвенции
Статья 14 Конвенции запрещает дискриминацию: «Пользование правами и свободами, признанными в настоящей Конвенции, должно быть обеспечено без какой бы то ни было дискриминации по признаку… имущественного положения… или по любым иным признакам».
В Докладе Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2007 год, опубликованном в «Российской газете» (Федеральный выпуск) N4612 от 14 марта 2008 г., указано: «На деле, однако, говорить об эффективной защите государством прав потерпевших по-прежнему не приходится. Отчасти это объясняется тем, что на протяжении многих лет основное внимание государства и общества было по вполне понятным причинам сосредоточено на защите прав подсудимых, подозреваемых или осужденных.
В таких условиях права потерпевших воспринимались порой как нечто производное от наказания преступника. В результате сегодня права потерпевших защищены объективно слабее, чем права подсудимых, подозреваемых или осужденных. Последние сплошь и рядом не возмещают своим жертвам причиненный им вред. Государство же его тоже, как правило, не компенсирует. Не оказывает государство и должной психологической помощи потерпевшим. По данным статистики, не менее одной четвертой части жителей Российской Федерации становились в последние годы жертвами преступлений… Неверие потерпевших в способность суда эффективно защитить их права, законные интересы и личную безопасность - признак неблагополучия в этом важном аспекте правосудия. По многим процессуальным позициям потерпевший поставлен в неравное положение с подозреваемым, обвиняемым и подсудимым, что указывает на неполную реализацию принципа равенства сторон в уголовном судопроизводстве… До тех пор пока его не признают потерпевшим, пострадавший от преступления рассматривается в качестве заявителя. Это, в свою очередь, ведет к нарушению права пострадавшего на получение информации о ходе и результатах предварительного расследования, на предоставление предметов и документов, подтверждающих его заявление о преступлении…
Как участники уголовного судопроизводства, подозреваемые и обвиняемые имеют право на услуги адвоката, оплачиваемые из бюджета. Напротив, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не предусматривает предоставление бесплатной юридической помощи потерпевшему».
Очевидно, что при таких обстоятельствах в Российской Федерации существует дискриминация жертв преступлений в уголовном судопроизводстве: ограничение прав заявителя и отсутствие бесплатной юридической помощи потерпевшему, который в случае материальных затруднений вынужден противостоять в процессе квалифицированному юристу.
Частью 2 Статьи 19 Конституции Российской Федерации: «Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от… имущественного и должностного положения… а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной… принадлежности».
Однако эти гарантии не реализуются. Системное правовое просвещение граждан в Российской Федерации отсутствует как таковое. Незнание своих прав и неумение пользоваться правами – явление обыденное.
Вместе с тем, государство возложило на жертву преступления (а это каждый четвертый!) обязанность доказывания факта, что в отношении нее совершено преступление. Малоимущие жертвы преступлений остаются незащищенными от произвола и самоуправства должностных лиц правоприменительных органов и становятся еще и жертвами нарушения прав, а не объектами психологической помощи.
Мы не имеем юридического образования и в силу своего имущественного положения не имеем возможности оплачивать квалифицированную юридическую помощь, поэтому в правоприменительных органах Российской Федерации действуем самостоятельно . Полагаем, что массовое злоупотребление должностными полномочиями лицами, действующими в официальном качестве, приведшее к упразднению ими наших прав, связаны с несколькими причинами:
- принятием указанными лицами во внимание факта существенного отличия нашего социального положения от высокого социального и должностного положения нарушителей наших прав;
- уверенностью указанных лиц в невозможности получения нами квалифицированной правовой защиты в силу нашего имущественного положения;
- предположением указанных лиц о незнании нами наших прав либо о неумении распоряжаться правами вследствие отсутствия государственного правового просвещения;
- отсутствием процессуальных гарантий квалифицированной правовой защиты для жертвы преступления.
Упразднение наших прав лицами, действующими в официальном качестве от имени государства, является проявлением дискриминации в отношении нас по имущественному признаку и по признакам социального и должностного положения.
Доказательством этому служат судебные процессы по жалобам на руководителей УВД НСО, УВД г Новосибирска, руководителей прокуратур, Следственных Комитетов, ФАС
Так поданная жалоба на руководителей УВД НСО и УВД г Новосибирска в июле 2009 была многократно блокирована судами и только после возмущения в интернет-приёмной областного суда г Новосибирска Судебная коллегия по уголовным делам областного суда г Новосибирска кассационным определением от 25 ноября 2009 позволила рассмотреть жалобу на указанных должностных лиц. Решения по ней принималось 9 месяцев и так не принято по настоящий момент (жалоба по ст 125 УПК рассматривается не позднее 5 суток !)
В Российской Федерации существует системная дискриминация правоприменительными органами жертв преступлений, и нас в том числе, по процессуальному признаку. Государство не дало нам необходимых и достаточных знаний для обличения преступников, чтобы требовать с нас обязательств по доказыванию факта преступления, предлагая в качестве альтернативы смириться с надругательством над нашим человеческим достоинством.
В Российской Федерации существует системная дискриминация судами жертв злоупотребления властью, и нас в том числе, по социальному признаку. Суды нарушали наши конституционные права , отстаивая коррупционные интересы государственных органов.
0
